Грамадскі Балонскі Камітэт запускае серыю артыкулаў з гісторыямі зволеных выкладчыкаў. Мы прыводзім артыкулы цалкам, без рэдактуры. Усе аўтары маглі ў мэтах бяспекі хаваць імёны, назвы ВНУ і кафедр.

Эпохи революций не определяют судьбы людей, мы определяем их сами,

совершая революции, сначала в своём мышлении, а потом в своей жизни

       Часто мы выбираем профессии людей, которые оказали на нас наиболее сильное впечатление в детстве, и стали для нас авторитетом, мы хотим стать похожими на них. Так было и со мной.

        В школе мне посчастливилось встретить замечательного преподавателя белорусского языка и литературы Николая Николаевича, он также был преподавателем филологического факультета Белорусского государственного университета. Именно Николай Николаевич, как ни странно, а не учитель истории Беларуси, привил любовь к нашей стране, её истории, языку, литературе Беларуси, а также стал примером преподавателя, про которых говорят «преподаватель от Бога».

         Именно в то время история и судьба беларусов тронула меня до глубины души. Мало кто знает за рубежом, что еще несколько веков назад Беларусы были свободными и благополучными людьми. Среди которых рождено немало великих учёных и просвятителей,  известных во всем мире, таких, как: Франциск Скорина, Марк Шагал, Тадеуш Костюшко и другие.

            На первом курсе юридического факультета я пошла в политическую партию Белорусский народный фронт, чтобы изучать белорусский язык, так как в школах его изучают скорее формально. Там и началась история моей правозащитной деятельности.

После первого своего митинга на выборах президента в 2001 году, я случайно попала на страницы газет, и была представлена к исключению из Университета. Однако за высокую успеваемость преподавателям удалось меня отстоять, и я имела возможность продолжить обучение.

          Еще в Университете наши преподаватели - чиновники высокого тогда ранга (председатель конституционного суда, глава администрации президента) рассказывали нам о системе разделения властей, одном из атрибутов правового государства.

          3 ветви власти: исполнительная, законодательная и судебная должны быть абсолютно независимыми, что бы иметь возможность наложить свое вето, в случае принятия незаконного решения другой ветвью.  При этом наши преподаватели говорили нам, что над всеми этими ветвями власти в нашей иерархии стоит наш президент. Он же единолично назначает всех судей – представителей судебной власти, премьер-министра – главу исполнительной власти,  а также членов Парламента (законодательная власть), так как выборы в Парламент у нас проходят также как президентские, результаты их заранее известны.

         Уже тогда, обучаясь на юридическом факультете, мы понимали, что при такой иерархии власть в Беларуси находится в руках единоличного правителя, и не о каком правовом  государстве не может быть и речи. Уже тогда студентов юрфака, нынешних высокопоставленных чиновников, учили, что в Беларуси нет права. В Беларуси есть закон, который пишет единоличный правитель - наш президент, и его подчинённые по его команде. Любое инокомыслие расценивается как неподчинение и наказывается по закону, написанному им же – единоличным правителем.

          Свой второй наиболее значимый митинг после выборов 2010 года я встретила уже в должности сотрудника Высшего Хозяйственного Беларуси. Я сидела в военной машине  понимала, что моя карьера закончена. Но я не боялась этого, потому что я пошла в суд, чтобы увидеть своими глазами как работает этот режим, я не верила, что там нет людей, которые, как и я, хотят другой жизни для своего народа. И такие люди там были, но их убирали один за одним – всех, кто отстаивал интересы людей, а не единоличного правителя.

           В тот день мне повезло, и я вышла из военной машины без ареста, а из суда я уволилась сама, когда наиболее прогрессивную и достаточно автономную тогда систему экономических судов объединили с системой гражданского и уголовного правосудия, чтобы удерживать всю судебную систему в руках одного человека.

После увольнения из суда, я открыла свою юридическую компанию и сосредоточилась на преподавании в Университете. Я понимала, что студенты - это единственная и последняя надежда Беларуси.

            Там я увидела, что произошло и усугубилось с тех пор, как я сама училась в Университете. Я никогда не говорю студентам, что нужно сделать, прежде чем не спрошу это у них, как они думают.  Считаю, что задача любого педагога научить студента думать, и открывать новые грани самого себя и окружающего мира. Но все больше я слышала от студентов слова: "Просто скажите как надо, и мы сделаем. Зачем предлагать своё, если все равно будет так, как выгодно государству, а за любое личное мнение сразу отчислят". «Хороший студент, это не умный студент, а послушный"- с иронией сказал мне один из моих студентов.

        Весной 2020 года мы с друзьями и коллегами- единомышленники стали готовиться к выборам. Мы точно знали, что они, как и прошлые, будут сфальсифицированы, но мы должны были следить за каждым шагом и этапом выборов, делать их прозрачными и показывать людям реальные факты.  Тем, кто не видит действительности, и тем кто знает её, но больше уже ни во что не верит или просто боится. Для этого в июне прошлого года мы создали группу в Фейсбуке.

       Выборы 2020 года были сфальсифицированы, как и в прошлые годы. Преподавателям и студентам была дана команда голосовать досрочно, так как досрочные выборы имеют меньше контроля, и их результаты проще поменять. Часть студентов и преподавателей проголосовали. Другие знали, что рискуют, но не сделали этого.

         После выборов мы стали ходить на митинги. Людей били и некоторых без сознания затаскивали в военные машины. Мне удалось спастись. Однако, после самого, наверно, массового митинга в Беларуси 16 августа утром, когда я добиралась пешком домой мне позвонили и спросили: где я нахожусь. Я сказала, что не буду отвечать, тогда мне сказали, что если я не прекращу деятельность моей группы, меня привлекут к уголовной ответственности за организацию массовых беспорядков, и я проведу в тюрьме всю мою оставшуюся жизнь.

           Это будет честно, если я скажу, что в тот момент у меня не было страха, на что явно рассчитывали лица, которые мне позвонили, да у меня и не было на него времени.  Но я понимала, что из тюрьмы не смогу организовывать деятельность моей группы, она будет закрыта, и режим добьётся своего. Я понимала, что в тюрьме я буду абсолютно бесполезна. Тогда, в течение нескольких минут я приняла, наверное, одно из самых значимых решение в моей жизни, и взяв с собой чемодан необходимых вещей, на следующий  день я покинула Беларусь.

         Еще полтора месяца я преподавала в Университете дистанционно. Общая работа со студентами внушала веру и заряжала энтузиазмом. Однако в середине октября заведующий моей кафедры сообщил мне, что от ректора поступила команда об увольнении меня в срочном порядке, так как стало известно о моей деятельности и причинах моего отъезда. Мне приказали вернуться в Минск для подписания документов. Я понимала, что это может стать ловушкой для меня и отказалась. Тогда мне сообщили, что меня уволят в связи с нарушением законодательства. Я юрист, и 10 лет проработала в Университете, и не могла допустить этого. Я написала письмо на имя ректора о своей работе в Университете, о научной работе, о международной деятельности, с просьбой разрешить мне продолжить мою дистанционную работу в Университете. Ответа мне не поступало до сих пол, однако после регистрации моего письма мне сообщили, что я уволена по соглашению сторон. Так я осталась без средств к существованию, как многие сейчас беларусы, которые осмелились пойти против режима.

       Поначалу мне было очень страшно, и в один момент я подумала, что, возможно, это конец моего жизненного пути: мои близкие, моя работа, карьера, мои любимые студенты, всё моё имущество осталось в моей стране, куда дорога для меня закрыта. Меня подняла на ноги только вера в победу на этим унижающим человеческое достоинство режимом, а также вера в победу над собой прежней. И я стала искать единомышленников. Вернее сказать, они сами стали стучаться в мои «двери» в тот момент, когда мне это было жизненно необходимо. В социальных сетях стала поступать информация о самых разных объединениях людей, которые оказывают помощь в трудоустройстве репрессированных преподавателей. Так я стала сотрудничать с одним из Польских университетов, и получила финансовую поддержку от европейских диаспор беларусов, что позволило мне оплатить жильё и тёплые вещи. Я получила пары в польском университете, однако мои дисциплины были запланированы на следующее полугодие, но это безусловно придавало мне сил.

        Поскольку в то время, а эти события происходили в декабре 2020, работу в стране, где я находилась, мне найти не удалось, и данная страна не является участницей Дублинского соглашения, и не имеет режима помощи политическим иммигрантам, я приняла решение, что должна просить защиту в европейском государстве, которое сможет мне оказать такую поддержку, на тот период, пока я смогу найти работу. Польский посол на территории, государства моего пребывания оказал мне огромную помощь и выдал Шенгенскую визу, а средства, которые остались от поддержки диаспор позволили оплатить дорогу к границе ближайшей европейской страны.

         Люди в моём окружении говорили мне: «У тебя нет никаких шансов: ковид, новогодние праздники, тебя никуда не пропустят». Но разве у меня был выбор? Средства, которые перечислили мне диаспоры, это деньги, которые достали из своего семейного бюджета обычные люди, такие же беларусы, как и я, и жить на них и ничего не делать для благоустройства своего будущего, означало жить за счёт других людей.

Италия не встретила меня с распростёртыми объятиями. На пути к ней меня ждали: пересечение границ трёх государств, отказ в посадке в аэропорту, отказ в посадке на борт корабля в порту, Новый год в отеле абсолютно незнакомой страны. Но на каждом шагу моего пути мне встречались удивительные люди, которые, сами того не ведая, каждый из них один за другим становились участниками кардинальных и удивительных перемен в моей судьбе.

         31 декабря я оказалась на границе в незнакомой чужой стране «между небом и землёй». По счастью мне хватило средств на отель, в котором случилась приятная неожиданность: около 12 часов ночи, почти под бой курантов, в мой номер постучали, а когда я открыла, там стоял столик на колёсах с праздничным ужином. Поскольку тема еды в последние дни для меня была закрыта, это событие стало огромным счастьем для меня. Но самый важный сюрприз ждал меня в моём электронном ящике в тот день – это письмо от земляков из немецкой диаспоры беларусов, о том, что я принята для участия в программу поддержки белорусских репрессированных преподавателей, что предполагало возможность дополнительного обучения с перспективой дальнейшего трудоустройства в один из европейских вузов, а также финансовую поддержку на период обучения. Эта новость окрылила меня, придала мне сил и уверенности в себе. А через два дня Италия наконец открыла для меня свои двери, где я нашла свой дом, свою работу и своё счастье.  Другое, нежели оно было до этого, счастье со своими «за» и «против», но это счастье быть самым собой, делать то, что действительно любишь, без страха, что тебя за это осудят, или чтобы просто выжить.

            Несмотря на мои основные профессии юриста и преподавателя, ещё в Беларуси меня всегда привлекал ресторанный бизнес, я даже пробовала открыть свой ресторан за несколько лет до отъезда из страны, но всё это рухнуло под натиском ущербного со всех точек зрения режима. И, наверное, именно для этого, тогда не осознавая до конца истинную причину, я получила второе высшее экономическое образование.

            Говорят: «40 лет это рубеж». Да, наверное. Сейчас я точно знаю, чего хочу, какая работа мне приносит наибольшее удовольствие, а значит в этом я могу быть максимально эффективной. И хотя я по-прежнему сотрудничаю в настоящее время с одним из Польских университетов, моя основная и любимая работа в ресторане, и именно здесь я теперь хочу расти как профессионал, но расти уже совсем по-другому, не так, как я строила свою карьеру в Высшем суде, в своей юридической компании, Университете и других учебных учреждениях, где работала.

          Быть может это и значит «найти себя». И это удивительно, но именно на чужой земле, я по-настоящему поняла, кто я. Да, я беларуска, не русская, не полячка, не итальянка, а именно беларусочка, быть которой я горжусь, и кем я осталась несмотря ни на что, и кем буду до последнего своего вздоха.