naviny.by: Призыв к модернизации, даже когда он исходит от национальных элит, чреват риском унижения нации, ибо означает признание собственной отсталости, а порой постыдности традиционных форм общественной жизни. Еще труднее примириться с таким призывом, если он слышен извне.
В отличие от реформы, модернизация предполагает шокирующее осознание разрыва с современностью и кризис цивилизационной идентичности. Власть готова играть на таких настроениях в периоды революционных ломок, но не в период стабильности или застоя.
Нет причины удивляться тому, что белорусский режим встретил более чем холодно европейскую программу модернизационного диалога для нашей страны. Ничего несовременного, а тем более постыдного белорусские власти вокруг себя не замечают. Поэтому и на радикальные перемены в политической, экономической и социальной жизни идти не собираются. Но если всеобъемлющий прогресс маловероятен, то в некоторых сферах возможность позитивных перемен исключить нельзя. К числу таких локусов перемен следует отнести систему высшего образования. В контексте модернизационного диалога с реформированием высшего образования Европа связывает перспективы развития контактов между людьми как одного из важнейших инструментов укрепления взаимного доверия и сотрудничества между народами.
Сближение белорусской высшей школы со стандартами и практиками Болонского процесса должно создать предпосылки интенсификации международного академического сотрудничества, расширения студенческих обменов, мобильности преподавателей и ученых. Но не только ради открытости миру стоит модернизировать высшую школу. Потребность в переменах в системе высшего образования ощущается практически всеми группами белорусского общества. Даже власти недовольны низкой эффективностью высшей школы. Вступление в Болонский процесс может стать стимулом реальной модернизации белорусского высшего образования. В 2011 году белорусский Минобр предпринял неудачную попытку присоединиться к Болонскому процессу. Но из-за неготовности властей пойти на действительное сближение с ценностями, целями и основными направлениями политики Европейского пространства высшего образования (ЕПВО) вопрос о приеме Беларуси перенесен на более позднее время. Отложенный прием Беларуси в ЕПВО дает резерв времени порядка трех лет для реформирования высшей школы. До следующего саммита в 2015 году нельзя полностью провести и завершить реформу, но можно достигнуть национального консенсуса относительно вектора перемен и программы развития белорусского высшего образования. Однако без активного общественного участия в обсуждении программы реформ и их имплементации, а также внешнего давления на власть со стороны европейских, прежде всего болонских, структур на серьезные перемены Минобр не пойдет. Конечно, возможны разные сценарии развития событий в Беларуси. Нельзя исключить на какое-то время отката назад или консервации существующего положения дел, но накопление экономических проблем высшего образования и необходимость гармонизации правил поведения на рынке образовательных услуг Единого экономического пространства вынудят белорусские власти пойти на поиск компромисса с болонскими требованиями. К этому моменту общественности и власти должно быть представлено обоснованное, отчетливое и детальное видение необходимых реформ. Надо отдавать отчет в том, что за годы, прошедшие после подписания в 1999 году Болонской декларации, белорусская высшая школа своим самобытным путем лишь все больше отдалялась от европейского вектора развития. Анализ готовности нашей высшей школы к вступлению в Болонский процесс показал, что мы сегодня дальше от Европы, чем даже в 2004 году, когда был прерван процесс интернационализации нашего образования, начатый двумя годами раньше. В 2004 году процессу сближения с Европой был противопоставлен процесс самоизоляции белорусского высшего образования и возвращения к советской модели с ее длинным образовательным циклом, идеологическим контролем содержания образования и политической инструментализацией высшей школы. Свое законодательное закрепление эта политика нашла в принятом 11 июля 2007 года Законе о высшем образовании, из текста которого, помимо других важных для процесса интернационализации высшего образования статей, были исключены статьи об академической свободе и университетской автономии. Кодекс об образовании, вступивший с силу в 2011 году, лишь продолжает эту линию. Сама философия Образовательного кодекса не находится в русле европейских традиций образования. Она указывает на совсем другой вектор развития высшей школы. В документах Болонского процесса неоднократно подтверждалось, что любые реформы европейского образования возможны только на основе традиционных ценностей университетской автономии и академической свободы. И страны, которые претендуют на присоединение к Болонской декларации, обязаны уважать эти императивы не только как исторические привилегии, но прежде всего потому, что на них основывается ответственность вузов перед обществом. Само общество должно быть заинтересовано в том, чтобы в университетах никогда не ограничивалась свобода мысли, мнений, высказываний, ассоциаций, передвижений и преподавания. В большинстве стран эти права, гарантированные конституцией и специальными законами, рассматриваются как условие полноценного функционирования институтов высшего образования в интересах общественного развития. Белорусское законодательство не гарантирует этих свобод ни академическому персоналу, ни студентам. Как и в советское время, в Образовательном кодексе нет даже попытки вывести образование из сферы административно-властных отношений и перейти к признанию автономного, независимого статуса субъектов образовательного процесса. Раздел Образовательного кодекса, посвященный высшему образованию, лишает университетское сообщество каких-либо инструментов влияния на процесс управления вузом и демонстрирует приверженность законодателя к превращению университетов в структуры государственного аппарата. Ректоры, которым принадлежит вся полнота власти в вузе и которые по закону являются руководителями советов вузов, не выбираются советом университета или попечительским советом и не подотчетны академическому сообществу. Отсутствие реальной университетской автономии облегчает инструментализацию вузов для политических целей, в том числе для целей преследования оппонентов власти и инакомыслящих. Администрация вузов вынуждена обслуживать политические интересы власти: принуждать студентов к досрочному голосованию, исключать участников мирных протестов и оппозиционных организаций, осуществлять политический контроль студенческого самоуправления и др. Предложение Болонского секретариата отложить прием Беларуси в ЕПВО было обусловлено, прежде всего, этим явным конфликтом европейских и белорусских официальных академических ценностей. Все остальные расхождения в архитектуре и политике высшего образования являются производными от этого конфликта ценностей. Но, несмотря на совершенно ясный и недвусмысленный месседж Болонского секретариата, адресованный белорусскому Минобру, власти пока еще не готовы признать, что именно конфликт ценностей является главным препятствием для присоединения страны к Болонскому процессу. Для белорусского Минобра такое признание является очень болезненным, поскольку не оставляет надежд ограничиться только техническими усовершенствованиями для приема в ЕПВО. Перемены должны будут затронуть основополагающие цели белорусской системы высшего образования. И только открытая общественная дискуссия может подтолкнуть чиновников к обсуждению программы реформ, способных действительно приблизить белорусскую высшую школу к Европейскому пространству высшего образования. Призыв Болонского секретариата обеспечить соблюдение в белорусских вузах институциональной автономии, академической свободы и общественного участия в управлении высшим образованием является не только требованием избавить высшую школу от административного произвола, централизации и политической инструментализации, но и возможностью переключить белорусскую систему высшего образования с цели политического контроля за студентами и преподавателями на задачи обеспечения достойного качества образования. Это означает реальную модернизацию высшего образования, поскольку меняет его цели и фундаментальные императивы, а не только архитектуру. В рамках модернизационного диалога есть возможность не только стимулировать дискуссию о реформировании белорусской высшей школы, но и предложить механизм вовлечения широкого круга социальных партнеров высшего образования в его обновление. Для того чтобы власть услышала голос общественности, необходимо, чтобы в среде реальных стекхолдеров высшего образования (студентов, их родителей, работодателей, преподавателей) был сформирован отчетливый запрос на реформы и общественное участие в их имплементации. Поэтому общественный диалог должен предшествовать диалогу между обществом и властью. Только в таком случае требование реформ будет исходить не от оппозиционеров и диссидентов, а от широких слоев белорусского общества, заинтересованного в повышении качества подготовки специалистов с высшим образованием, интернационализации и либерализации высшей школы.
Владимир Дунаев для naviny.by