На фоне драматических событий прошедшего года тема государственной образовательной политики воспринимается в этой специфической оптике. Но тем более важно понять как система представляет себе ответ на кризис доверия к ее основополагающим принципам. Перед нами проект Концепции развития системы образования Республики Беларусь до 2030 года, опубликованный на сайте Минобразования: Вполне ожидаемо, что наиболее острые проблемы остались за рамками обсуждения. Прикасаться к таким токсичным сюжетам как отношение к фундаментальным академическим ценностям слишком рискованно для авторов концепции, а про Болонские обязательства лучше вообще не вспоминать. Про них и не вспоминают. Ни в связи с ценностями, ни в связи с инструментами ЕПВО.
В частности, это касается и такого важнейшего принципа европейской образовательной политики как обеспечение равной доступности качественного высшего образования. Все стратегические документы, созданные в последние несколько лет в системе Минобра, подчеркнуто игнорируют эту проблему. Хотя поводов для тревоги более чем достаточно. Особенно наглядно социальное неравенство в доступе к высшему образованию продемонстрировали результаты PISA.
В 2018 г. Беларусь впервые приняла участие в проводимой Организацией экономического сотрудничества и развития Международной программе по оценке образовательных достижений учащихся (Programme for International Student Assessment, PISA). Особенностью PISA является то, что на основе тестирования способности 15-летних подростков применять полученные знания можно оценить национальную систему среднего образования. Участие нашей страны в этой программе было частью проекта Всемирного банка по модернизации среднего образования Беларуси. Тестирование прошли 5803 десятиклассника из 236 учреждений образования. Среди них — 176 школ, 27 гимназий, 6 лицеев, а также 13 ссузов и 14 учреждений профессионально-технического образования. Итоги исследования PISA 2018 были опубликованы в декабре 2019.
В Концепции утверждается, что: «В целом качество общего среднего образования обеспечивается. Согласно результатам исследования PISA–2018 белорусские учащиеся продемонстрировали более высокие результаты по сравнению с учащимися из стран с аналогичным уровнем дохода и выше средних показателей по странам Европы и Центральной Азии».
Однако надо очень постараться, чтобы не заметить, что за благополучным средним результатом скрывался шокирующий разрыв в уровне подготовки между учащимися элитных учреждений образования и сельскими школьниками. В читательской грамотности он достигал 106 пунктов, в математической – 112, в естественно-научной – 113. Если учесть, что 40 пунктов равноценно 1 году обучения, то такой разрыв означает отставание сельских школьников почти на 3 года от учащихся лицеев. Не менее чувствительный контраст в 102 балла обнаружился между результатами, которые показали школьники из обеспеченных семей и учащиеся с низким социально-экономическим статусом.
Беларусь не единственная страна, в которой есть такое неравенство в доступности качественного образования. В большинстве случаев – это повод для тревоги и существенной корректировки образовательной политики.
Однако у чиновников Минобразования это неравенство возможностей не вызвало ни удивления, ни тревоги. Директор Республиканского института контроля знаний Юрий Миксюк сформулировал это предельно ясно: «По-моему, у нас нормальные условия для всех» Такое понимание нормы четко просматривается не только в Концепции, но и в других стратегических документах Минобразования.
Для того, чтобы увидеть эту проблему, не надо было ждать итогов PISA. Социальные деформации отчетливо просматриваются и на материалах официальной статистики доступности высшего образования. С 2011 по 2018 г. коэффициент доступности высшего образования уменьшился с 85,6% до 64,8%. Доля выпускников сельских школ среди студентов в три раза ниже их доли среди школьников. При этом 90,6% обучающихся на беларуском языке – это именно сельские школьники. Таким образом социальная дискриминация дополняется культурной. Но даже в тех редких случаях, когда провозглашается забота об инклюзивности, эффект оказывается противоположным: последовательно и неуклонно снижается доля людей с инвалидностью среди студентов. Не удается достичь гендерного баланса в высшей школе.
В течение многих лет Минобр упрекали в пренебрежении качеством образования ради его доступности. Теперь такой фундаментальный принцип современной образовательной политики, как доступность, просто исчез из повестки дня. В Концепции просто нет ни слова про это.
Казалось бы накануне выборов власть наконец заметила проблему социального неравенства в доступе к высшему образованию.
Было обещание обеспечить доступность высшего образования для сельской молодежи и других социально уязвимых групп населения уже на следующей вступительной кампании.
Однако обещание внести изменения в правила приема, расширяющие доступ в вузы для сельской молодежи, уже к следующей приемной кампании растворилось в проработках и согласованиях. В конечном счете Минобр заявил, что раньше 2023 года существенных изменений в правилах приема ждать не стоит. Как мы видим теперь по представленной концепции развития образования не стоит ждать изменений и до 2030.