Лишь 10% из 284 миллионов рублей, выделенных в 2019 году на науку, пошло на исследования в секторе высшего образования.
«Ни о какой полноценной науке в высшем образовании, по крайней мере, с точки зрения финансирования, речи идти не может», – считает эксперт Общественного Болонского комитета Андрей Лаврухин.
Беларуская праўда побеседовала с А.Лаврухиным о состоянии академической науки в Беларуси.
Георгий Громов, Беларуская праўда
Остаточное финансирование
-Финансы играют ключевую роль и являются индикатором приоритетов государства.
Я проанализировал уровень государственного финансирования науки за 2019 год: на науку выделено 284 миллиона рублей. Много это или мало? На образование всех уровней выделено 1 миллиард 47 миллионов, на национальную оборону, правоохранительную деятельность и обеспечение безопасности 3 миллиарда 552 миллиона – на все образование выделено в 3,4 раза меньше, чем на силовые структуры.
На «науку, научно-техническую и инновационную деятельность» (так сформулирована статья в бюджете) выделено столько средств, сколько выделены на «иные расходы» в рамках «национальной обороны, правоохранительной деятельности и обеспечения безопасности» – 269 миллионов рублей. Цифры свидетельствуют о приоритетах государственной политики.
Давайте сравним расходы на науку в Беларуси и в странах Евросоюза. Европейское инновационное табло (результаты исследования по всем странам ЕС и некоторым странам-соседям) представило информацию, что по итогам 2018 года в странах ЕС доля расходов на исследования и разработки составляла 0,68% к ВВП, что международные эксперты квалифицировали как угрозу для финансирования фундаментальных исследований и стабильности научно-исследовательского сектора в странах ЕС. А в Беларуси этот показатель в 4 раза ниже: доля расходов госсектора на НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) на начало 2019 года составила 0,19% к ВВП.
Какова ситуация по финансированию отраслей наук? В самом бедственном положении (вполне предсказуемо) находятся гуманитарные науки – 1,1% (от выделенной на всю науку суммы), социально-экономические и общественные науки – 3,7%, медицинские – 4,3%, сельскохозяйственные – 4,7%. Очевидно, что это – аутсайдеры.
«В строгом смысле науки в высшем образовании нет»
-До сих пор мы говорили о финансировании науки в целом, вне зависимости от того, где она находится: в Академии наук, в сфере высшего образования, в специальных институтах…
Давайте сфокусируемся на высшем образовании. Из тех мизерных средств, которые выделяются на науку в целом, лишь 10% (от общего финансирования науки) идет на исследования в секторе высшего образования. Понятно, что при таком финансировании ни о какой полноценной науке в высшем образовании, по крайней мере, с точки зрения финансирования, речи идти не может.
На протяжении многих лет я занимался исследованиями этого сектора и совсем недавно в рамках нового большого проекта завершил интервьюирование представителей профессорско-преподавательского состава вузов Беларуси. Окончательных результатов исследования ещё нет, но некоторые вещи уже бросаются в глаза на основе собранных данных: подавляющее большинство преподавателей белорусских вузов делают науку в рамках советской модели финансирования – так называемой «оплачиваемой второй половины дня». Это когда часть зарплаты (примерно 1/3) преподавателя оплачивается за подразумеваемое выполнение исследовательской деятельности в свободное от занятий время. В вузах Беларуси существуют нормативы, которые спускаются сверху (из Министерства образования): сколько именно статей должны опубликовать преподаватели за отчётный период (как правило, 1 календарный год). Например, в БГУ этот показатель колеблется от 2 до 2,7 публикаций в год для доцента. Качество публикаций (например, статья в международном рецензируемом издании или в материалах конференции, факультетском или университетском сборнике, где публикуются все и преимущественно по принципу институциональной принадлежности) в подавляющем большинстве вузов пока ещё не принимается в расчёт. Нужно иметь ввиду, что публикации – это важные более-менее объективные индикаторы результатов научной деятельности. И чем более авторитетные в мире (международные рецензируемые) журналы и издательства, тем более значимый вес (качество) публикации в них. В мире есть 2 самые известные и авторитетные базы данных, которые собирают информацию о всех таких журналах и изданиях, проводят их рейтингование и определяют индексы цитирования: Scopus и Web of Science.
Из 51 вуза в Беларуси профили беларуских университетов в этих базах данных имеют только 22, подписка на скопусовские издания есть у семи ведущих университетов (БГУ, БНТУ, ГрГУ имени Янки Купалы, БГМУ, ГрГМУ, ВГМУ, БелСХБ) и двух научных библиотек. Подписку Web of Science имеют только пять учреждений. Две трети публикаций делают сотрудники только двух учреждений: БГУ (35% от всех публикаций) и Национальная Академия наук Беларуси (34%). Все остальные вузы присутствуют там чисто символически.
Эта ситуация далеко не в последнюю очередь обусловлена спущенным сверху обязательством публиковаться, прежде всего, в журналах Высшей аттестационной комиссии. И только совсем недавно – буквально пару лет назад и в основном в БГУ – появились рейтинги и преподавателей стали подталкивать к публикациям в международных базах данных. Это связано, прежде всего, с тем, что белорусские вузы сильно просели в международных рейтингах, в которых исследовательская компонента очень существенна (например, в одном из самых авторитетных рейтингах QS она составляет более 50%). Однако, результаты за эти пару лет пока очень скромные – подавляющее большинство белорусских преподавателей рассчитывают индекс Хирша (индекс цитируемости опубликованных статей) по данным российской базы данных РИНЦ и автоматическому аггрегатору всех опубликованных статей в сети Google Scholar. Из всех журналов ВАК, на которые ориентируются все преподаватели, в базу данных Scopus входят только 2%, или 6 журналов из 306. Для сравнения – в России аналогичный показатель составляет 24%, в Украине – 4% (73 журнала).
Аутсайдеры и лидеры
Самый вопиющей оказалась ситуация с публикациями по экономическим наукам: из 54 экономических журналов ВАК ни один не входит в Scopus или Web of Science. Для сравнения – в Литве в Scopus входит 4 экономических журнала, при этом 2 из них по индексу Хирша входит в третью сотню, в Украине таких журналов 6, в Польше – 4, в России – 4, в Беларуси – ноль. Доля Беларуси в регионе по публикациям в сфере экономики и финансов (самая уязвимая сфера государственной жизни) снизилась с 0,4% в 2001 году до 0,2% в 2016 году. Для сравнения – доля Литвы по тому же показателю за указанный период увеличилась с 0,8% до 4%.
Беларуские ученые-экономисты опубликовали в 2019г. в журналах Scopus 44 научные статьи, или 5 статей в год на миллион жителей – это худший показатель в регионе. А вот тот же показатель в Литве: 1347 статей, или 476 статей в год на миллион жителей. Разницу чувствуете – почти в 100 раз больше, чем в Беларуси!
Страновой индекс Хирша по публикациям ученых экономистов для Беларуси составил 9 баллов – это 21-е место из 24 стран Восточной Европы. Россия в этом рейтинге занимает 1 место, Украина – 4, Литва – 9, Грузия – 18, Азербайджан – 20. Получается, что у нас 113 место из 218 стран мира.
Еще хуже обстоят дела только в ветеринарии: индекс Хирша там составляет 15 баллов, или 134 место в мире.
А замыкает печальный ряд аутсайдеров представители социальных наук с индексом Хирша 20, или 110 место в мире.
Не очень хорошие позиции занимают искусство и гуманитарные науки – 98 место в мире и 20 в регионе, психология – 94 место в мире и 17 в регионе, агрономические, биологические науки с индексом Хирша 51 (15 место в регионе).
Традиционно позитивные позиции занимают физика и астрономия: индекс Хирша составляет 130 (9 место в регионе и 107 в мире). Таким показателем действительно можно гордиться. Но авторов этих публикаций можно пересчитать по пальцам одной руки, максимум двух – все они работают в институтах БГУ и Академии наук. Это очень узкий, ограниченный круг исследователей, который имеет очень высокий индекс Хирша.
Середнячком Беларусь выглядит по таким направлениям наук, как химия (12 место в регионе, 54 в мире), математика (12 в регионе, 58 в мире), компьютерные науки (14 место в регионе, 63 в мире), биохимия, генетика и молекулярная биология (14 место в регионе, 66 в мире), нейронауки (16 и 83 места), фармакология, токсикология, фармацевтика (14 и 84 места) ми медицина (16 и 92 места).
Хотите – исследуйте, не хотите – не исследуйте
В целом, в секторе высшего образования только БГУ может претендовать на статус исследовательского университета. Причём даже не весь БГУ, а лишь некоторые факультеты и институты (преимущественно «Институт ядерных проблем», «Институт прикладных физических проблем им. А.Н. Севченко» или «НИИ физико-химических проблем», химический факультет, биолгический факультет). Все остальные 50 вузов – ни финансово, ни кадрово, ни с точки зрения публикационной активности – ни при каких обстоятельствах, пока, во всяком случае, не могут быть названы исследовательским даже в самой приближённой форме.
Далек не в последнюю очередь это связано с имеющейся в настоящий момент структурой мотивации. Как я уже говорил ранее, модель финансирования научных исследований – включённая в зарплату часть, оплачивающая т.н. «вторую половину дня». На основе интервью с коллегами из разных вузов у меня сложилось устойчивое впечатление, что у преподавателей нет позитивной мотивации (поощрения качественных публикаций, публикационной активности в целом), но доминирует в основном негативная мотивация (возможные наказания за невыполнение публикационных нормативов). Относительно недавно в некоторых вузах ввели процедуру рейтингования преподавателей (в БГУ, БНТУ, БГЭУ она уже есть пару лет), в которой присутствует отдельной строкой исследовательская деятельность – она тоже измеряется публикациями. Если один преподаватель публикуется в журналах ВАК, второй – в международных изданиях, то второй получает большие баллы, однако вас никак не будут поощрять за это. Между тем, разница между этими изданиями и объёмом труда, затраченная на подготовку публикций – колоссальная ! Чтобы опубликоваться в международном издании, публикацию нужно готовить минимум год: написать по-английски, выслать в редакцию, где она проходит двойное слепое рецензирование; скорее всего, вам вернут статью с замечаниями двух независимых экспертов (если принимают к публикации) и, в зависимости от серьёзности замечаний, у вас будет от месяца до полугода на исправление текста. Это процесс очень трудоёмкий, длительный и сложный. Н если публикация в рейтинговом издании появилась с указанием аффилиации вуза, это существенный вклад в повышение рейтинга университета в целом. В елорусских вузах за это в лучшем случае представитель администрации скажем «спасибо», но никакого финансового вознаграждения за публикацию он не получит. То есть, на его части зарплаты «вторая половина дня» это никак не отразится, а отдельную премию получают лишь единицы и преимущественно на некоторых («элитных») факультетах БГУ.
Естественно, преподаватели в такой ситуации выбирают более простой путь – опубликовать статью в журнале ВАК (опубликовать статью на русском языке, никакого двойного слепого рецензирования, никакого риска нет) – эту публикацию можно сделать в течение месяца-двух.
Если даже преподаватель не выполнил норматив по публикациям, его могут наказать теоретически, но, как правило, по факту никого не наказывают. Ему могут припомнить этот факт при переаттестации, да и то лишь в случае нелояльности к администрации университета – тогда этот факт может стать основанием для непродления контракта. Но для большинства преподавателей даже невыполнение нормы не станет основанием для увольнения. То ест мотивация даже для публикации в изданиях ВАК очень слабая и преимущественно негативная.
Моё исследование науке в секторе высшего образования Беларуси ещё не завершено и потому все суждения и оценки имеют предварительный характер. Но, если лаконично выразить то предварительное понимание ситуации, которая имеет место в вузовской науке, я бы сформулировал её так: «хотите – занимайтесь наукой, не хотите – не занимайтесь».
БГУ – наиболее продвинутый вуз, но по нему нельзя мерять всю страну. И даже в БГУ есть передовые факультеты (физический, химический, биологический, факультет международных отношений) и все остальные факультеты, которые ближе к ситуации в масштабах всей страны.
Менее безнадежная ситуация в вузах, связанных с прикладными исследованиями (речь о технических университетах, которые есть в каждом областном центре). Там присутствуют прикладные исследования, есть заказчики (из госсектора прежде всего) – исследования ведутся более динамично. Но они, как правило, не имеют международного статуса и в последнее время появились проблемы с заказчиками – они либо не имеют средств на проведение исследований, либо не расплачиваются за проведенные исследования вовремя (суды с университетами уже стали привычной практикой). Наконец, административно-командный стиль управления проявляется и на уровне исследовательской политики: во многих университетах установлены нормы, по которым каждый преподаватель должен заработать по хоздоговорам определенную сумму денег. За невыполнение нормы грозят последствия: могут пожурить, но могут и уволить. Среди преподавателей даже ходит шутка создать фонд взаимопомощи и из него выплачивать университету необходимые по хоздоговорной норме суммы за тех преподавателей, которые не справились с ней за год.
В целом состояние вузовской науки в Беларуси, к сожалению, очень печально.
Об авторе. Андрей Лаврухин – старший аналитик BISS (Беларускі інстытут стратэгічных дасследаванняў), эксперт Общественного болонского комитета.