Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 28 июля 2014

Мікалай Анішчук, Новы Час

Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 23 июля 2014

– Среди шести приоритетов, которые изначально определил Форум политической оппозиции и гражданского общества, были и создание зоны свободной торговли со странами ЕС, и реформы пенсионного, избирательного законодательства, системы ЖКХ. Однако Форум выбрал два – реформа системы образования и медиасферы. Над ними эксперты проекта «Рефорум» будут работать в течение ближайшего года. Почему реформа образования стала самой актуальной? – Кроме актуальности, есть еще один важный фактор, на который и опирался Форум, делая выбор. А именно — насколько реалистично сегодня ожидать определенных шагов по реформированию той или иной сферы? Я считаю, что выбор сделан правильный. И потому, что система образования – очень важна для общества. И потому, что сегодня есть так называемое «окно возможностей», чтобы начинать ее реформировать. Есть мотивация начинать реформы. Это связано с очередной попыткой Беларуси вступить в Болонский процесс – решение будет приниматься в начале 2015 года. А представление Национального доклада с пояснениями, в какой степени страна готова принять европейские ценности и цели политики в сфере высшего образования, назначено на конец ноября. Эти процессы должны мотивировать государство привести белорусскую систему высшего образования в соответствие с европейскими нормами, хотя бы на уровне законодательства. К концу года Палата представителей Национального собрания должна рассмотреть новую редакцию Кодекса об образовании. Есть предложения Минобразования, но они во многом не отвечают даже тем ожиданиям, которые на них возлагала часть чиновников и вполне лояльных представителей государственных ВУЗов. Здесь тоже есть возможность попытаться максимально модернизировать эти предложения с помощью европейских экспертов. – Насколько реально успеть подготовить детализированную концепцию реформ системы образования к концу года? К моменту обсуждения Кодекса депутатами и представлению Национального доклада министром образования стран-участниц Болонского процесса? – Успеть реально, ведь работа ведется не на пустом месте. Многое уже было сделано Общественным Болонским комитетом, координационно-консультативным советом организаций, представляющих основных стейкхолдеров системы образования – прежде всего это представители гражданского общества. В конце прошлого года была предложена наша редакция Кодекса об образовании, максимально отвечающая европейским трендам развития образования. – Вы говорите об «окне возможностей» - но насколько государство заинтересовано сегодня в том, чтобы провести настоящие, а не косметические реформы? – Даже удачный принятый закон – еще не реальная модернизация. Пока наша система образования совершенно безнаказанно игнорирует даже те положения и нормативы, которые есть сегодня. Переоценивать роль реформы законодательства не стоит. Но и без реформы законодательной базы рассчитывать на реальную модернизацию нельзя. Теперь о государстве. Тут бы я вообще отказался от использования этого слова в единственном числе. Государство неоднородно. И в этой неоднородности есть и позитивные, и негативные стороны. Прошедшая в начале декабря прошлого года парламентская дискуссия о реформах образовательного законодательства показала, что у представителей многих ветвей власти есть запрос на правильный, с нашей точки зрения, тренд. Например, была озвучена необходимость децентрализации образования. Есть понимание, что созданный механизм образовательной политики контрпродуктивен. И ведет к кричащим диспропорциям – например, к неэффективности системы финансирования образования. Даже представители власти уже говорят о проблемах открыто. Об этом, в частности, говорил вице-премьер Анатолий Тозик. Да и автор формулы самобытности белорусской системы образования Анатолий Рубинов, заявивший в 2008 году что «что немцу хорошо, белорусу – смерть», вынужден констатировать, что мы идем куда-то не туда. Разработка образовательной политики не может осуществляться с помощью гиперцентрализации. Тогда вообще теряется возможность управления этой сферой. Так что потребность в реформах назрела. — Чего именно Форум политической оппозиции и гражданского общества ждет от проекта «Рефорум»? Форум – заказчик, эксперты – исполнители. Какой уровень работы устроит заказчика? – Не буду говорить за всех участников Форума. Мое мнение — здесь важна интернационализация экспертизы, опора на европейский опыт. Основная наша задача – не породить еще один проект реформ, а добиться реальных изменений. Важна не только экспертиза, но и адвокатирование этих предложений. Власть скорее услышит рекомендации от иностранных специалистов, чем от представителей своего гражданского общества. Так уж устроен слуховой аппарат нашей власти. Возможно, предложения, если они будут исходить от европейских экспертов, покажутся ей более убедительными и менее политизированными. – Понятно, что системе образования необходимы законодательные изменения. Можно, видимо, прописать в законе те же академические свободы. И даже выполнять эти нормы на практике. Однако решит ли это проблемы белорусского образования? Возможно, они глубже, чем просто свобода или несвобода? – Конечно, проблемы глубже. Но и без имплементации подобного рода норм ничего не изменится. Даже в позднесоветскую эпоху – не будем ее идеализировать, – законодательная база системы образования была более либеральной. Эту систему Беларусь получила в наследство от СССР. И как она ей воспользовалась? Еще раз повторюсь – без законодательных изменений реформы неосуществимы. Даже если появляется группа реформаторов, готовых осуществить перемены, им нужна законодательная база. Начинать нужно с этого. Наряду с законодательными изменениями нужно думать и о перестройке академической культуры, ориентации на европейские императивы. Но пока важно обозначить добрые намерения. — Для реформы нужны средства. Пока учителя и университетские преподаватели получают копейки, не будет престижа профессии, притока талантливых специалистов. Не будет хороших учителей в школах – не будет подготовленных студентов. Не будет высокого уровня преподавателей в ВУЗах – не будет специалистов. А в ВУЗы, несмотря на все прописанные в законе академические свободы, будут поступать те же троечники. И талантливых преподавателей из них не выйдет. Круг замкнулся. – Давайте не будем забывать о том, что Беларусь здесь не является первопроходцем. И не решает проблем, которых никто никогда не решал. Это общая проблема для всех. И тот же Болонский процесс в высшем образовании – это, в первую очередь, коллективный поиск ответов на такие вопросы. Например, на проблему качества образования в условиях его массовости. Наши ожидания от высшего образования до сих пор связаны с индустриальной эпохой. И мы забываем, что живем в эпоху постиндустриальную. Что это значит? То, что в середине XX века высшее образование получали 10% молодежи. А сегодня - 85%. Понятно, что это совершенно разные возможности. И то, что если у нас так увеличилось количество студентов, то и количество преподавателей должно было возрасти. А где система их селекции? Преподавателей надо откуда-то брать. И это не только финансовая проблема – количество талантливых людей тоже ограничено. В 60-е годы прошлого века в Беларуси было 60 тысяч студентов, а сейчас – 430 тысяч. Рост огромный. И ожидать, что полмиллиона можно обучить так же, как 60 тысяч, не приходится. Надо понимать – каких целей мы можем достичь, а каких – нет. Та же Болонская система построена на трех ступенях. Первая - бакалавриат. А затем идет селекция. И если брать среднее количество магистрантов в развитых странах – то это порядка 15 процентов. В нашем случае – это и будут те же самые 60 тысяч. Это те, кто сможет продемонстрировать успехи на отобранных программах. Далее идут докторские программы – это уже подготовка ученых, еще более высокий уровень квалификации. А у нас на магистерской ступени в прошлом году занимались 1,5% студентов. 15% и 1,5% — есть разница? Беларусь демонстрирует деградацию профессионализма. Без серьезных инвестиций тут действительно мало что можно сделать. Однако в том, что касается высшего образования, Беларусь демонстрирует непонятную скупость. Стоимость одного студенческого места в Беларуси – порядка 2 тыс. долларов в год. В среднем в развитых странах – порядка 14 тыс. долларов. Причем это с учетом паритета покупательской способности. И еще цифры – в развитых странах на обучение студента тратится 45% доли ВВП на душу населения, а у нас только 15%. А наш ВВП и ВВП развитых стран тоже несопоставим. Плюс мы неэффективно используем даже те средства, которые у нас есть. На все это наслаивается непрозрачность – скажем, те, кто платит за обучение, не знают – на что идут их деньги. Добавим сюда еще одну архиважную составляющую – систему академических ценностей. Если это такие вот «самобытные» ценности, которые превращают образование в сталинскую «шарашку», то говорить о качестве не приходится. Академические свободы – это инструмент, который повышает эффективность высшего образования и исследований. Так что пока мы научились только эффективно уклоняться от международных методик оценки качества. Ни в одной такой программе Беларусь не участвует. И пока утешает себя некими собственными фантастическими цифрами своих успехов. – Однако в реформе системы образования есть еще учителя, преподаватели ВУЗов, профессура. На них эта реформа тоже направлена. В этой среде есть спрос на реформы? Или хотя бы понимание их необходимости? – Реформа направлена не на них, а на студентов, их родителей, на работодателей. – Ну, им, по крайней мере, так или иначе, предстоит принимать в ней деятельное участие. И они могут стать жертвами этой реформы. – Рано или поздно они все равно станут жертвами. Но что важно – когда мы говорим о реформах, мы говорим, в первую очередь, об изменении масштабов общественного участия. Важно, чтобы стейкхолдеры получили реальный доступ к управлению, чтобы их голос слышали преподаватели. Сегодня преподаватель совершенно независим от запросов работодателя. Преподаватель зависит только от собственного начальства. И начальству, а не студентам, их родителям, работодателям он и будет угождать. Но ведь не начальство является потребителем услуги под названием «образование». Почему заказчики не могут оспорить качество этой услуги, тем более что наше образование все больше коммерциализируется? Хотят ли реформ преподаватели? Это сложный вопрос, ведь наши преподаватели бесправны и у них нет никаких инструментов, чтобы выражать свое мнение. Советы в наших учреждениях образования бесправны. Непонятно даже, как действуют механизмы их формирования. У преподавателя нет гарантий того, что, если он будет чего-то хотеть, контракт с ним не расторгнут досрочно. Так что все решает произвол начальства. А преподавателю ничего не остается, кроме как угождать. К чему могут быть готовы такие подневольные люди? Это и есть разрушение академической культуры. Современный белорусский тренд, который абсолютно противоположен мировому. И говорить о том, что мы соответствуем Болонскому процессу, пока не приходится. Поэтому нам так необходимы реформы. Николай Анищук Источник: "Заўтра тваёй краіны"

Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 22 июля 2014

Системе высшего образования Беларуси требуется гармонизация профессиональных и образовательных стандартов — чтобы рынки труда и образования перестали быть параллельными мирами. Для этого, считают эксперты, необходимо активно создавать профессиональные стандарты с участием заинтересованной общественности и принять национальную рамку квалификаций. Конфликт, сталкивание двух реальностей — образования и рынка труда — происходит как на микро-, так и на макроуровне, отметил на круглом столе в Минске эксперт в сфере образования Андрей Лаврухин. «На микроуровне это выражается разочарованием молодых специалистов, которые выходят на рынок труда и осознают, что обладают не теми знаниями, которые там необходимы. И сетуют на невостребованность полученного образования на рынке труда», — сказал эксперт. «На макроуровне это проявляется диспропорциями в экономике. Уже и государственные служащие констатируют «перепроизводство» одних кадров и дефицит других, а работодатели жалуются на неадекватные практическим задачам знания и компетенции выпускников. Таким образом, устранить диспропорции — означает ответить на насущные требования времени», — считает Андрей Лаврухин. Работодателей не устраивает качество подготовки выпускников, подчеркнул председатель президиума Республиканской конфедерации предпринимательства и председатель Минского столичного союза предпринимателей и работодателей Владимир Карягин. Вызывают вопросы содержание программ, по которым готовят студентов: «Компетенции, необходимые студентам, должны обсуждаться с работодателями. Учить студентов необходимо на перспективу — как минимум на пять лет вперед. Пока же из вузов выпускается молодежь, которая порой не имеет представления о производственном процессе, о трудовом режиме и об общественной деятельности». «Боюсь, мы воспитали касту балбесов, которым вообще трудно начинать работать, — с сожалением отметил Владимир Карягин. — Меня беспокоит, что около 70% выпускников не заработали за пять лет учебы ни одного рубля, им все достается даром. Эти люди не будут конструктивными в будущем. У многих выпускников нет навыков владения менеджментом и самостоятельной работы. Студенческое самоуправление очень слабое, поэтому студенты не могут донести свое видение учебного процесса». Надо сказать, что и работодатели не могут этого сделать в силу ряда причин, главная из которых — отсутствие действенного механизма влияния на образовательный процесс. Как результат — бизнес неактивен в выработке профстандартов. Хотя среди предложений Ассамблеи деловых кругов по изменению бизнес-климата сформулированы и подходы к изменению учебных программ, актуализирована необходимость создания центра компетенций. Однако дальше слов дело не пошло, хотя «работодатели знают потребности рынка труда и могут сконструировать учебный процесс более эффективно», отметил Владимир Карягин. В принципе, у работодателей есть инструмент влияния на учебный процесс — это участие в советах вузов. Причем, обратил внимание член Общественного Болонского комитета Владимир Дунаев, механизм участия работодателей в работе советов предусматривает заявительный принцип, «в отличие от участия, например, студентов, для которых есть порядок выборов и квота». «Казалось бы, это возможность сделать так, чтобы голос предпринимателей был услышан академическим сообществом, которое очень консервативно и мало заинтересовано в развитии», — отметил Дунаев. Однако пока участие представителей бизнеса в работе советов вузов — скорее исключение, чем правило. Возможно потому, что ректораты чаще всего воспринимают бизнес не как партнеров, а как дойную корову, отметил Владимир Карягин. Кроме того, для работы в советах вузов необходима мотивация, определенная квалификация и опыт сотрудничества с учреждениями образования. Что делает для изменения ситуации государство? Принято постановление Совета министров «О некоторых вопросах развития национальной системы квалификаций Республики Беларусь» (№ 34 от 17 января 2014), которое поставило перед Министерством труда и соцзащиты задачу апробировать на протяжении 2014 года новую систему квалификаций в двух пилотных секторах экономики — информационных технологий и государственного управления. «Успешное решение поставленных в документе задач напрямую зависит от эффективности взаимодействия всех социальных партнеров в планировании, управлении и оценке результатов высшего образования», — отметила эксперт Общественного Болонского комитета, кандидат медицинских наук Ольга Крыжановская. По ее мнению, это правительственное постановление предлагает «достаточно бессистемный, длительный по времени и малоэффективный по конечному результату путь». При этом у Беларуси есть возможность использовать дающий результат международный опыт. В частности, опыт Великобритании, система профстандартов которой признана одной из лучших в мире и использует рациональный подход, подразумевающий взаимодействие всех участников системы — работодателей, студентов, вузов. В Великобритании «создано взаимодействие субъектов с четким разделением функций между ними, а также независимый институт контроля, который позволяет обеспечить качество профессиональных стандартов». В этом вопросе Беларусь находится в числе отстающих, причем не только среди стран Европы, но и стран Таможенного союза. Так, в России к 2015 году должно быть утверждено 800 профессиональных стандартов, значительная часть из них уже разработана. В Казахстане также активно ведется разработка профессиональных стандартов, начата работа по созданию независимых центров подтверждения квалификации. Как результат — в 2013 году было разработано 257 профессиональных стандартов, в текущем планируется еще 147. А в Беларуси результаты пилотного проекта планируется представить лишь к декабрю 2015 года. Таким образом, отметила Ольга Крыжановская, ни о программноцелевом, ни о системном подходе к профессиональным стандартам речь не идет: «Роль работодателя, модель взаимодействия участников процесса неясна. Учитывая темпы разработки профессиональных стандартов в Беларуси, можно прогнозировать, что они устареют раньше, чем на предприятия попадут кадры, подготовленные по образовательным программам на их основе. Тем более что в Беларуси нет отраслевой статистики по потребности в кадрах, не говоря уже о серьезных прогнозных исследованиях. Нет в учреждениях образования и преподавателей, готовых преподавать по новым образовательным программам». У эксперта складывается впечатление, что «вместо системного подхода к разработке образовательных стандартов и формирования национальной рамки квалификаций мы получаем имитацию деятельности». Отметим, что разработка национальной рамки квалификаций является составляющей Болонского процесса. «Можно сказать, что рамка квалификации нужна для того, чтобы студент не был обречен учиться тому, что считают нужным его преподаватели. Фактически все идет к тому, что вузы должны подстраивать образовательные стандарты под требования работодателя», — подчеркнул Владимир Дунаев. Эксперты уверены — если не будут приняты срочные и действенные меры по разработке национальной рамки квалификаций и профессиональных стандартов, то дисбаланс, существующий между рынками труда и образования, усугубится. Возможные негативные последствия разобщенности рынка образования и рынка труда — рост дипломированных безработных, отрицательное сальдо образовательной и трудовой миграции. В таком случае Беларуси грозит «потеря национальной конкурентоспособности», считает Владимир Карягин. «Мы будем отставать, проседать по всем отраслям, где сегодня у нас есть прорыв, переходить на вторые, третьи, четвертые роли. В настоящее время в системе образования не генерируется новизна, мы теряем время», — подчеркнул эксперт. Елена СПАСЮК Источник:  Naviny.by

Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 20 июля 2014

 

Студентов опять не хватило

Дополнительный набор в вузы объявлен, как сообщает Минобразования, «на остро востребованные экономикой и социальной сферой специальности». Прием документов осуществляется только на дневную бюджетную форму: на военные специальности — с 21 по 25 июля, специальности в сфере культуры — 27-28 июля, на все остальные — с 23 по 28 июля.

К примеру, дополнительный набор на оставшиеся после основного набора места объявлен на ряд педагогических специальностей, включая «начальное образование», «математика и информатика», «физика и информатика» и другие. Также можно попробовать стать студентом по специальностям «оборудование», «транспорт», «металлургия», «энергетика», «лесная промышленность», «химическая промышленность», «пищевая промышленность». На вакантные места могут претендовать абитуриенты, которые участвовали в ЦТ и получили: от 5 баллов по русскому и белорусскому языкам; от 10 баллов по математике, физике, химии и биологии; от 15 баллов по истории Беларуси, всемирной истории новейшего времени, обществоведению, географии, иностранным языкам. До 3 баллов (!) снижается минимальный порог для участия в конкурсе для поступления в военные вузы, на военные факультеты других государственных учреждений высшего образования; в вузы по специальностям «физическая культура и спорт» и группе специальностей, связанных с сельским хозяйством. Напомним, изначально для подачи документов в приемную комиссию необходимо было набрать не менее 10 баллов на ЦТ по русскому или белорусскому языку, 15 — по математике, физике, химии, биологии, 20 — истории Беларуси, всемирной истории новейшего времени, обществоведению, географии и иностранным языкам. «Министерство образования получит информацию из вузов и обращения или ходатайства отраслей, которые действительно нуждаются в кадрах. И вместе с правительством, с комиссией по контролю за ходом вступительных испытаний примет решение: там, где действительно мы увидим, что снижение проходного балла на 5 для участия в конкурсе не отразится на качестве подготовки специалистов, будет принято решение о дополнительном наборе, как исключение», — говорил несколько дней назад министр образования Сергей Маскевич. Очевидно, что недобор в вузы оказался более значимым, чем это прогнозировалось изначально.

Новые проблемы для системы образования

Однако решение проблемы посредством снижения требований к абитуриентам является весьма сомнительным, так как снижает уровень студентов в целом. В вузы придут люди, многие из которых по определению не в состоянии осваивать программы высшего образования. Они либо будут отчислены за неуспеваемость в процессе обучения, либо выйдут из университетов с крайне низким уровнем подготовки. Отдельный вопрос — можно ли готовить офицерские кадры из полуграмотной молодежи? Кроме того, снижение планки при наборе в вузы порождает ряд других проблем. Во-первых, это удар по системе среднего специального образования, учреждения которого также находятся под угрозой недобора учащихся. Сегодня многие молодые люди, которым прямая дорога в ПТУ и колледжи, не сядут за их парты, а пойдут в студенты. Колледжи останутся без учащихся, а в вузах будут мучиться с горе-студентами. Во-вторых, нынешние старшеклассники могут сделать для себя вполне определенные выводы — не обязательно хорошо учиться, чтобы стать студентом. Понятно, что всегда есть особенные дети, которые показывают высокие результаты при любых обстоятельствах, но у среднестатистического старшеклассника Минобразования такими решениями убивает всякую мотивацию. В-третьих, снижается престиж высшего образования. Страна становится нацией, где высшее образование не ценится и превращается в своего рода социальный проект. Пожинаем плоды реформы-2008 Для образовательных перспектив молодых людей происходящее означает катастрофу, отметил в комментарии для Naviny.by эксперт в сфере образования, член Общественного болонского комитета Владимир Дунаев. «Даже не в баллах дело. Разница подготовки абитуриентов, сдавших ЦТ на «5» или «3» балла, минимальна, — сказал он. — Баллы можно назвать фиговым листком нашего образования, которые давно ничего не прикрывают. Фактически мы пришли к ситуации, когда в вузы принимают всех». Владимир Дунаев отметил, что при всей болезненности демографических процессов, когда выпускников школ становится объективно меньше, бесконечно находить оправдание только в этом некорректно, надо искать пути решения проблемы. Тем более что недобор в вузы является проблемой не университетов и системы высшего образования в целом, а отражением снижения качества подготовки в средней школе. «В этом и прошлом году значительная часть абитуриентов провалила ЦТ, — подчеркнул Владимир Дунаев. — И это проблема не демографии, а среднего образования, это итог безумной реформы 2008 года, сокращения срока обучения в средней школе с 12 до 11 лет. Президент Александр Лукашенко в 2008 году заявил, что если бы в Беларуси и в дальнейшем практиковалась 12-летняя форма обучения в школах, это каждый год требовало бы дополнительного финансирования около 150 млрд. рублей. Вот мы сэкономили и получили поколение неграмотных абитуриентов». Перевод средней школы на 12-летнюю систему обучения был, напомни, одним из шагов для перехода на двухступенчатое высшее образование, что является одним из требований Болонского процесса. Предполагалось, что последние два года будет делаться упор на профильное образование школьников по выбранным предметам. Однако в результате реформы 2008 года было ликвидировано профильное обучение и уменьшено количество часов на изучение иностранного языка. Непоследовательность образовательной политики в Беларуси проявилась в том, что уже в 2009 году Минобразования решило, что изучать иностранные языки наши дети должны еще тщательней, чем в дореформенные времена. При этом, отмечает Владимир Дунаев, сформированная сегодня в системе среднего образования атмосфера не требует от учителя ставить на первое место задачу собственно учить детей. «Система устроена так, что учитель не учит. На нем лежит обеспечение процесса выборов и выбивание коммунальных недоимок. Чем хуже он готовит своих учеников, тем больше будут востребованы его услуги как репетитора. Это больная система, обрекающая на катастрофу все образование Беларуси», — считает эксперт. Владимир Дунаев полагает, что чиновники хорошо понимают это, знают, что система образования неэффективна, экономически в том числе. Однако во многом изменение ситуации не происходит потому, что нет на это политической воли. «Пора уже задуматься о происходящем, заняться децентрализацией системы образования. В противном случае у нас есть все шансы повторить опыт Туркмении, где значительная часть молодежи не владеет базовыми школьными знаниями. В таком виде, как сегодня, система образования становится неуправляемой и идет вразнос», — отметил Владимир Дунаев. Елена СПАСЮК Источник:  Naviny.by

Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 18 июля 2014

После обнародования предварительных итогов вступительной кампании снова заговорили о проблеме нехватки студентов. Создается впечатление, что при формировании набора в вузы у нас ориентируются не на нужды реальной жизни, а на необходимость занять преподавателей и заполнить скамьи аудиторий. Несколько лет назад в погоне за прибылью вузы начали расширять количество платных мест. Увлекшись, дошли до того, что в прошлом году выпускников школ было 60 тысяч, а мест в учебных заведениях – 80 тысяч. Дело в том, что выпусками становятся представители поколения «демографической ямы», рожденные в конце 90-х. Высшее образование как ширпотреб В то время, пока количество школьников уменьшалось, количество мест в вузах росло. Подобные просчеты в планировании повлекли за собой не только полупустые аудитории, но и отсутствие конкурса при поступлении. Когда в университеты поступает 85% молодежи, это не может не отразиться на качестве высшего образования: уровень преподавания подстраивается под уровень большинства обучаемых. Примечательно, что это замечают те студенты, которые приходят в вуз за знаниями и квалификацией, а не за "корочкой". Председатель Братства организаторов студенческого самоуправления Сергей Воронкевич на круглом столе, организованном инициативой «Общественный диалог», привел интересную статистику. Организация проводила опрос в социальных сетях на страницах студенческих групп, чтобы узнать, довольны ли они качеством высшего образования. Из 1577 проголосовавших 848 человек ответили, что не довольны. А это более половины. «Впоследствии мы опрашивали студентов, чем именно они недовольны, - сказал Сергей Воронкевич. – Популярным ответом было, что высшее образование стало товаром широкого потребления. Это нанесло урон качеству и стандартам высшего образования». Опрошенные студенты также говорили о высоком уровне фарса в учебных заведениях. «Например, научные конференции и олимпиады превратились в отрепетированное, срежиссированное действо, где все делают вид, что не замечают фарса», - заявил руководитель Братства. Беларусь болеет «атипичной неэффективностью человеческого капитала» С вопросом, чем может обернуться желание вузов набирать в студенты всех подряд, «Ежедневник» обратился к Владимиру Дунаеву, профессору философии, независимому эксперту в области образования. В ответ он вспомнил басню Сергея Михалкова о жадном Вартане, который хотел из одной бараньей шкуры сшить семь шапок. «Семь шапок сшить можно, но носить их нельзя», - отметил профессор. Из-за желания «сшить семь шапок» высшее образование теряет качество, а за ним качество теряет человеческий капитал страны. По словам эксперта, в развитых странах принята истина, что человек с высшим образованием значительно эффективнее экономически, а инвестиции в образование – самые эффективные среди всех видов капитала. Образованный человек сторицей возвращает все ресурсы, вложенные в обучение. Он приносит больше налогов государству, он лучше обеспечивает себя, живет дольше и качественнее. Но в Беларуси этот закон почему-то не работает. «В нашей стране существует феномен атипичной неэффективности человеческого капитала, - считает Владимир Дунаев. – Наше образование, в том числе из-за существующего разрыва между системой образования и рынком труда, является просто неэффективной растратой ресурсов». В подтверждение своих слов он приводит заключение экспертов МВФ, которые пришли к выводу, что финансовые вложения в среднее образование вызывающе неэффективны. Ведь по сравнению с другими странами мы демонстрируем бессмысленную расточительность при ограниченных ресурсах. А эффект – практически никакой. Взять хотя бы прошлогодние результаты тестирования по математике, где больше трети абитуриентов не смогли набрать минимальный бал – 15. «А 15 из 100 – это двойка с минусом, - отметил эксперт. – Если планку понизят и таких абитуриентов будут принимать в вузы, обучение действительно превратится в фарс». Анастасия Гурина Источник:  Ежедневник

Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 11 июля 2014

Віталь Цыганкоў Віталь Цыганкоў скончыў факультэт журналістыкі БДУ. Адзін з двух заснавальнікаў першага недзяржаўнага агенцтва навінаў БелаПАН. Працаваў ў газэтах «Звязда», быў карэспандэнтам у Беларусі расейскай «Независимой газеты», Associated Рress, аглядальнікам у газэце «Свабода».  На беларускай Свабодзе ад 1994 году. Карэспандэнт расейскай Свабоды ў Беларусі.

Информация о материале

Категория: ГБК ȳ СМI

Создано: 05 июля 2014

Summary The recognition that the Belarusian educational system is unbalanced and that the quality of the human capital leaves much to be desired, is not new. Only recently, however, the authorities have started to discuss this openly, following independent experts. Last year showed that all attempts to optimize this sector and to increase the efficiency of educational expenditures just confirm the inability of the authorities to develop and carry out a balanced educational policy. The helplessness of the State in educational policy means a serious challenge for the existing authoritative model of management of the sector. Trends: - Increased tension in education concerning the relations between various state institutions and interest groups, including the Ministry of Education, the Ministry of Labour and Social Protection, the managements of universities; - Conservative interventions in education from a presidential chain of command; - Aggravation of the systematic disproportions in education that do not lead to a real democratization of the management. Key disproportions In Belarusian education the most remarkable feature of 2013 is a well coordinated criticism of the inner system imbalances. Independent experts and analysts have spoken about the crisis of the national educational system before that; the news is a large-scale involvement of the heads of various branches of government. Until now the myth about the originality and completeness of the national educational system allowed to speak only about some ‘final polishing’ of the details. Nowadays even one of the main creators of this myth – Anatoly Rubinov – applies the measures of developed countries to Belarusian education. According to him, in the republic there are nearly three specialists with the higher education per worker. “It is obviously an abnormal proportion. It doesn’t correspond to international experience. In the developed countries this ratio depends on labor productivity: the higher the productivity is, the more specialists with higher education there are in relation to workers.” 1 Reproaches to the educational system, e.g. in connection with the excessive number of trained lawyers and economists could be heard earlier as well, at the same time it wasn’t proposed to follow the example of the West. On the contrary, in 2008 Rubinov formulated the fundamental principle of the Belarusian national myth: “One man’s meat is a Belarusian man’s poison”. 2 And now at last it became clear that the ‘original’ educational policy is unable to rescue the national educational system. In February 2013 the World Bank submitted the report Belarus Public Expenditure Review in which the main disproportions of the Belarusian educational system were formulated: - for all the amazing progress in coverage of the population by all education levels, the quality and relevance of education services remain low; - though expenses for education are comparable to similar indicators in other countries of the region, their efficiency is low; - the existing system of financing creates weak incentives for a rational distribution of resources in the educational system. Such a key indicator of cost efficiency as the number of pupils per teacher in the systems of both primary and secondary education is one of the lowest in the region. Moreover, despite the reduction of the number of pupils, the number of teachers continues to grow rather than to fall. 3 In the World Bank report attention is paid to a remaining social inequality in access to education of good quality among needy groups of the population and inhabitants of rural areas. If to judge according to the formal indicators of literacy, Belarus should have an exclusively high quality of human capital. In Belarus the coverage of general secondary education increased from 86.3% in 2000 to 107.4% in 2011 (excess of 100% due to those who get re-education). The coverage by the higher education reached 85.0%, which makes 467 students per 10,000 inhabitants and is one of the highest rates in the world. However, according to World Bank data, the country shows an unprecedented gap of supply and demand of professional competences. If to compare to the Central European region, Belarusian companies suffer most from the absence of workers with an adequate set of competences even when they have a significant number of specialists with official diplomas of a high level. 4 Last year statements on imbalances in education were found in speeches of state functionaries. The Deputy Prime Minister Anatoly Tozik complained about the inability to satisfy the needs of the population for preschool institutions. 5 Agreeing with the conclusions of the World Bank experts, he was distressed that twenty years ago in Belarus there were 123 thousand teachers per 1.5 million pupils, and today there are 132 thousand teachers per 900 thousand pupils. Besides according to the Deputy Prime Minister, this situation is only aggravated by disproportions in training of pedagogical staff. He complained: “In 1990 there were 1 million 508 thousand pupils. And 4.7 thousand teachers were trained. Today there are 910 thousand pupils, and 10 thousand teachers are trained. As a result we face a vicious circle. Ideally, under today’s number of pupils we should train 3–3.5 thousand specialists for schools, and today we have 4.5 thousand state-financed students and moreover nearly 5.5 thousand are trained at their own expense.” 6 Secondary education: sharp decrease in quality According to the Minister of Education Sergey Maskevich, “the network of the general secondary education which has developed in Belarus is inefficient from the economic point of view”. 7 However the results of the authorities’ efforts, undertaken in 2013 to correct shortcomings, were discouragingly insignificant. In the course of optimization of higher schooling in 2013, according to the branch labor union, only 249 teachers were dismissed, while the number of pupils also reduced. The requirements for maximum number per class are note met. Closing small schools and classes, local authorities at the same time open others. The attempts to improve the salary of educators were not a success either. The increase of tariff rates with a simultaneous increase in workload from 18 to 20 hours per week led to the growth of salaries by 3% only. In the educational system not a single task of optimization of expenses and increase of the income of teachers was fulfilled. The reasons for pessimism were intensified by the failed enrollment campaign. Instead of the planned 80 thousand first-year students, institutes of higher education could enroll only 68.7 thousand people. For the first time the shortage concerned a considerable number of the budgetary places for specialties of military, pedagogical and agricultural profiles. Discrimination enrollment restrictions for private institutes of higher education could not rescue the situation. Though it was obvious that the disproportion between the number of school graduates and the number of places at the first year increased, the authorities didn’t take any measures to improve the situation. In 2013 they continued to plan an 80-thousand enrollment in institutes of higher education whereas the number of school graduates didn’t even reach 60 thousand people (see the table 1).

	2005/06	2009/10	2010/11	2011/12	2012/13	2013/14
Received secondary education (thousand of people)	100.1	105.4	92.6	79.9	68.9	59.0
Enrolled students (thousand of people)	90.5	97.8	100.5	96.0	88.1	68.7

Table 1. The number of school graduates and students enrolled to institutes of higher education. The incomplete enrollment in higher education institutions revealed another problem – a disastrous condition of secondary education. The data of 2013 enrollment campaign became especially evident for the public. The Republican Institute for Control of Knowledge of the Ministry of Education shocked the public with its statement that 32.7% of participants of the centralized testing (CT) on mathematics received 15 points and below, and 37.0% 8 showed a similar result at physics. There was nothing new in such results, but for the first time the society understood that a third of entrants could not cope with a basic task and, thus, could not be enrolled as students. The underestimated lowest passing score – 15 out of 100 – appeared extremely sensitive for completing of the institutes of higher learning.But even more scandalous was the fact that the results of CT did not correlate with the marks in school registers. Monitoring of pupils’ educational quality, carried out by the National Institute of Education, made it clear that the problem-free secondary school is a consciously cultivated mirage that camouflages the decline in the quality of secondary education. Management crisis and the attempts to stop it Officials of all levels, being perplexed concerning disproportions and failures, prefer to get rid of responsibility for the imbalance of the educational system. 2013 is marked by searches of euphemisms that would allow throwing the onus onto certain anonymous forces or natural processes. The reference to demographic problems is especially popular. Though both depopulation and the growth of birth rate are perceived as an irresistible force that threatens the Belarusian school. But no matter what tricks the ministers and parliamentarians resort to, it is obvious that recognition of the inability to develop and carry out a balanced educational policy means a serious challenge to the existing authoritative model of management of this branch. First of all it means the veiled doubt in the ability of the President and Presidential administration to play a successful role of the only developers of educational strategy. Article 107 of the Educational Code assigns an exclusive right to the President to define a state policy in education and to guarantee the realization of its main directions. As the state educational policy is to balance the main variable systems – availability of education, its quality and expenses, – the existence of the disproportions which are constantly aggravating in this sphere shows not only a failure of the policy, but also the unfitness of the existing principles of educational management in Belarus. It leads to the fact that Alexander Lukashenko’s fears about the transformation of education into a political scene start becoming true. In the educational sphere the inquiry for participation of different interest groups during the taking of strategic decisions can be persistently heard. However now it comes mainly from the authorities. Therefore these claims cannot democratize a control system of education. The management crisis is aggravated also by the fact that some actors who managed to get on a political scene can block rather than realize the undertaking of each other. For example, new Enrollment Regulations that reduce the level of social protection of the rural youth (refusal of separate competition) and orphan children in order to improve the quality of entrants has not been approved in the Presidential Administration for some years already. At the same time, a Presidential requirement to reduce the training process in higher education up to two years under the pretext of increasing work practice, which is detrimental for the schooling process, is successfully blocked at the level of the Ministry of Education. It would be a big mistake not to notice invasions of foreign interest groups on the national political scene. The Belarusian market of educational services is actively dominated by providers from neighboring countries. Their lobby groups actively join the game. 9 The democratization of higher education is blocked not only by the position of the authorities, but also by the absence of the articulated request for participation in management of higher education from other stakeholders – employers, students, parents, the teaching community. In 2013 there appeared grounds to speak about the window of opportunity opening the prospect of some democratization of the legislative base of higher education. Two events are able to create the conditions for expansion of public participation in education management: the second attempt of the Ministry of Education of Belarus to enter the European Higher Education Area (EHEA) in 2015 and the task connected with it to reform the Educational Code and the adjacent legislation which in their present form block the European vector of the development of Belarusian higher education. The unwillingness of the Belarusian authorities to recognize that the failure to enter EHEA in 2012 was connected with the conflict of European and Belarusian academic values has been replaced by a careful recognition of the fact that this conflict probably exists and demands some solution. During 2013 the joint efforts of the European Commission, the Council of Europe, the European Union of Students and the Independent Bologna Committee succeeded in creating a more realistic view of the problems of the internationalization of Belarusian higher education among some of the heads of education. Since the Bologna seminar on May 16, 2013 where, thanks to the European commission, it was possible to begin some sort of a dialogue between civil society and the representatives of the Ministry of Education, the subject of a university autonomy, the decentralization of management and public participation in management of the higher education has been more and more discussed at the official level. The parliamentary hearings that were held on December 4, 2013 concerning the Educational Code showed that the reforming of legislation finds supporters in this direction among some head of state universities and officials. 10 Besides, suggestion of the Ministry of Labour to reform the national system of qualifications creates prerequisites for a more active inclusion of associations of employers in quality management of higher education. However the discussed changes fail to go beyond the redistribution of powers among the groups of a ruling class. Management decentralization is treated only as a transfer of the right to decision-making to the level of regional executive committees and district executive committees, and also to the level of heads of educational institutions. 11 The events at Hrodna State University showed how the strengthening of influence of regional power threatens the traditional academic values. Such decentralization leads to the abuse of power by local heads and increase the violation of rights of academic staff. But even when it concerns the expansion of autonomy of educational institutions, this independence does not go beyond some expansion of the rights of their heads in financial, staff and academic spheres. It should be recognized that no attempts of expansion of an organizational autonomy of educational institutions are planned in the short term. However, the organizational autonomy is the main problem and obstacle of Belarus in its way to EHEA. As long as the rectors of higher educational institutions are ‘small cogs’ of the authoritarian machine rather than the representatives of the academic community no harmonization with European university values will ever happen. Especially the discussion about the autonomy of educational institutions does not lead to a decrease in mass academic repressions initiated by representatives of a presidential chain of command at some Belarusian universities. Hrodna State University became the leader among the institutes that violate the rights of teaching staff in 2013 where according to the instructions of the governor not only a number of teachers, but also the rector Evgeny Rovba were dismissed, the reason for the latter was the fact that he hesitated with implementation of the order on dismissals. 12 The particular feature of dismissals in Hrodna is the lack of an obvious political involvement of the victims. Teachers suffered for the contents of their publications, rather than for political activism. During 2013 the press reported about prosecution of professors in other higher educational institutes: at the Belarusian National Technical University 13, Brest State University 14, the Belarusian-Russian University (the case of a professor with a 50-year teaching history). Last year the rights of pupils and students were widely and systematically violated. In Belarus annually about 80 thousand graduates of technical training college and institutes of higher education become victims of compulsory job placement, tens of thousands are involved in agricultural and construction work during class hours. Besides forced labor, the restriction of the rights to freedom of movement, associations, to participation in management of educational institutions, etc. is widely practiced. Conclusion Last year showed that as soon as the myth about the national identity of the Belarusian education with its illusory and false aims failed, the actions of the authorities became more rapid. In many respects it was caused by timid attempts to optimize expenditures and to increase economic efficiency of the educational system. The state cannot fulfill its social obligations any more. Therefore education has to survive at the expense of its own internal resources. Officials call upon private capital to be admitted in the educational sector, rest their hopes for inflow of foreign students or for dismissal of the teaching staff. They are even ready to decentralize the educational management, which challenges an exclusive role of the presidential administration. But the authorities are not ready for any real democratization and abandoning authoritarian management principles. However now it can effectively use the traditional mechanisms of management. Even recognizing the existence of disproportions and imbalance of the educational system, the authorities are not capable of decisive actions, limiting themselves to shy palliatives and modest experiments which do not change an overall picture of stagnation in the sector. -----------------------------

• 1. Ministry of Education of the Republic of Belarus. Press release based on the materials of press conference dedicated to the results of the 2013 enrollment campaign into the institutions of higher learning, 30.08.2013
  http://edu.gov.by/main.aspx?guid=18021&detail=820323
• 2. Rubinov А. Pedagogical itch of reformativeness
  http://www.sb.by/post/64375
• 3. The World Bank. Review of the state expenses in the Republic of Belarus. Part II. 2013. 21 February, pp. 68–70.
• 4. The World Bank, op. cit, p. 72.
• 5. http://edu.gov.by/main.aspx?guid=18021&detail=1315583
• 6. Overloaded children, teachers’ salary, lack of hours: what is the weak point of the modern school? Sovetskaya Belorussiya. 2013. 23 May
• 7. Press release of the Ministry of Education of Belarus
  http://edu.gov.by/main.aspx?guid=18021&detail=1305083
• 8. http://news.tut.by/society/355336.html
• 9. http://www.ej.by/news/sociaty/2013/06/30/rossiyskie_vuzy_zahvatyvayut_belorusskiy_rynok.html
• 10. http://edu.gov.by/main.aspx?guid=18021&detail=1305083
• 11. http://edu.gov.by/main.aspx?guid=18021&detail=1315583
• 12. http://charter97.org/ru/news/2013/4/2/67422
• 13. http://www.ej.by/news/sociaty/2013/11/21/delovoe_soobschestvo_vstupilos_za_treh_professorov_bntu.html
• 14. http://charter97.org/ru/news/2013/10/3/76843

  Vladimir Dounaev

Belarusian Yearbook 2013